Мы с Сашей продолжили путь ко мне домой. Признаюсь честно, я сильно возбудилась от него в роще, пизда зудела, хотелось трахаться, но не просто, как все, а с какими-нибудь замысловатыми причудами. Например, прямо на улице, за углом дома, или в подъезде.
«Какая я всё-таки извращенка!» - сладостно мелькнуло у меня в голове. Чтобы как-то занять время, я стала расспрашивать своего необычного любовника:
- Саша, а где ты взял трусики?
- Украл у младшей сестрёнки, - признался он, сильно краснея, и поправил пальцем очки.
- А для чего? Чтобы по ночам надевать и дрочить? - не стесняясь откровенных выражений, допытывалась я.
- Да, мне очень нравилось примерять перед зеркалом девчоночьи трусики.
- А сестрёнка об этом не знает?
- Нет, никто не знает, только вы, - потупился Саша.
- Тебе хорошо было со мной в роще?
- Очень! Вы просто прелесть, тётя Нина, - не сдержал своего телячьего восторга мальчик и плотно прижался ко мне всем своим телом.
У меня опять пчелиным роем закружились в разгорячённой сексом голове безумные, срамные мысли, но мне от них становилось почему-то очень хорошо и легко во всём теле, как будто за спиной вырастали орлиные крылья. Я представила нашу с Саньком огромную разницу в возрасте и чуть не вскрикнула от восторга: я была намного старше своего любовника! Вау! Это - что-то для одинокой, развращённой женщины.
- Сашенька, ответь мне на один вопрос, - прошептала я интимно, с придыханием и эротическим постаныванием, беря его под руку и тоже крепко влипая в его бок своим мягким, мясистым боком. - Ты любишь свою маленькую, шаловливую девочку? То есть меня?
- Да, я вас очень-очень люблю, тётя Нина, - пролепетал красный, как рак, Саша, и я поняла, что он просто умирает от дикой стоячки.

Даже одного небрежного взгляда вскользь было достаточно, чтобы понять это. Штаны у него оттопыривались впереди так, что мешали идти, и мальчик семенил мелкими шажками, боясь делать резких движений, чтобы невзначай не спустить.
- Не тётя, а просто Нина, - поправила я Сашу. - Лучше, Ниночка. Повтори, раб!
- Ниночка, я вас обожаю! - простонал по моему приказу мальчик, и от страшного возбуждения крупные слёзы восторга выступили у него на глазах под маленькими стёклышками очков.