Отношения с Ником продолжались уже месяц, они были до боли приятные. Как оказалось грань боли и наслаждения рядом, и мы ходили по ней, сваливаясь всегда в наслаждение. Я приходила к нему каждые выходные и поскольку я совершенно не знала предпочтений мы шли по пунктам прописанных в договоре, и пока там ничего не было вычеркнуто. Я склонялась к тому, что меня возбуждал сам Ник, и мне было глубоко плевать, что он делает со мной в этот момент. Я была примерной ученицей и меня шлепали больше для понимания моих границ, чем для наказания.

НО!!! Но наступило резко в конце четвертой недели. Я понимала, сердце не прикажешь, оно влюбилось, и поэтому тело так отзывается на Ника. В обычной жизни я жила с подругой, с которой сошлась в универе, простая девушка, умеючи скрывающая свой ум, как она говорила: «Парни не любят умных, так что буду умнее, прикинусь дурой». В тот день меня накрыло конкретно мысль того, что завтра суббота и я снова буду сгорать от любви, боли, стыда, желания, давила на меня, мысль что на втором этаже сделаны для меня три белые комнаты, чтобы я их обставила как я сама того хочу, убивала меня, мысль о том что я в клетке, и мне, чтобы не было бунта делают подарки и оберегают, это замечательно, но все тоже самое он делал для других, убивала. Слезы текли рекой, не зависимо, что я делаю. Мэри не могла этого вынести и просто потащила меня в клуб, мол найдешь себе парня и позабудешь Ника.
Я выглядела потрясающе, мою белую кожу и копну рыжих волос, оттеняло короткое обтягивающее платье голубого цвета, на ногах лодочки черные с голубой отделкой, из украшений шелковый черный ошейник с прекрасной подвеской. Одевая его, я вспомнила последнюю ночь с Ником, и низ стал приятно закручиваться в комочек наслаждение, а вместе и с ним слезы на глазах, но отогнав эти мысли, я просто выскочила из квартиры.

В клубе было душно, море народу, в общем, ничего нового. Я танцевала так, как будто это был мой последний вечер, столько я не пила никогда, я не успевала выпивать очередные сэты, как бармен наливал следующие, арбузный кальян помогал алкоголю быстрее отключать мой мозг. Я сидела у барной стойки и глупо улыбалась Мэри. С которой заигрывал милый молодой человек, вдруг лицо Мэри вытянулось на глазах то ли удивление, то ли испуг она смотрела куда- то за меня и повернувшись я испытала ужас! Ко мне сердитый как черт шел Ник, девчонки не понимая его настроения, падали штабелями от красоты и мощи, что не говори, а женщинам нужен сильный мужчина. Я же просто дрожала от страха, я просто понимала, что нарушила правила договора, и когда я его читала и обсуждала с Ником, он сказал: «Это непрекословные правила». Строчка, алкоголь, только с Господином, или не более двух бокалов в день, всплывала перед глазами. Его гневный взгляд вводил меня в оцепенение, подлетев ко мне, он схватил чуть выше локтя и просто выволок на улицу.
Он так сильно сжимал мой локоть, что костяшки пальцев побелели. Скулы ходили от злобы, меня трясло как клиновый лист, я понимала, он не остановится на одном наказании, он не будет меня беречь как до этого. Его БМВ стояла во дворе, здание в котором был клуб, раньше было заводом, и внутренний двор его пустел в ночное время. Дотащив меня до нее, он обошёл машину и открыв дверь со стороны стены, швырнул меня на заднее сиденье как котенка. Пролетев к противоположной двери, мое платье задралось, открыв стройные бедра и черные кружевные стринги. Я сильно ударилась спиной об противоположную дверь, отчего из моей груди вырвался стон. Я увидела в глазах Ника желание, которое он сдерживал на время обучения, и только я об этом подумала, как он, схватив меня за лодыжку, потащил обратно к открытой двери. Я пыталась, сопротивляется, я сильно била его, пыталась вырваться, но он сказал то, что заставило меня остановится.