— Ты хочешь, чтобы я тебя раздевала лежащего? — хотело было возмутиться Надя, но я тут же сдвинул её влажную промежность прямо себе на лицо.

Она не ожидала такого развития, но происходящее, судя по её хихиканью, очень заводило. Она устроилась поудобнее и сама начала задавать темп. Её фрикционные движения сочетались с лёгкими подпрыгиваниями, а мой язычок пока что уделял время её сочным половым губкам и входу во влагалище. Через некоторое время я поймал себя на мысли, что она практически не пахнет, а вот вкус у неё был. Не знаю, с чем сравнить, но побольше бы таких вкусняшек. У неё не было интимной стрижки, видимо она не была готова к таким приключениям на свадьбе, или же просто предпочитала естественную красоту, т. к. лобок и промежность у неё были очень заросшими.

У меня не было большого опыта общения с такими пушистыми особами, наоборот, я был убеждён, что чем меньше волос, тем лучше, и многие знали о моих предпочтениях. Но, нужно отдать Наде должное: есть в заросшей пи... де что-то по-своему притягательное и пошлое. Её волосики иногда щекотали моё лицо, но и осознание того, что Надя только что упаковала меня в свою мохнатку, оказывало свой ни с чем не сравнимый возбуждающий эффект.

Наденька тем временем забывала обо всём и входила во вкус.

— Лижи мою сочную прелесть, — шала она, — давай, поработай у меня язычком как следует. Да, да! Вот так, я хочу глубже.

Я только и успевал выполнять её команды.

— О, боже, да! Похотливая развратница оседлала своего лизуна и использует его личико по назначению, — заводилась Надя всё больше.

Через какое-то время я решил наладить диалог и что-то промычать, но Надю, как выяснилось, мой низкий тембр привёл в неописуемый восторг. Она сильнее сжала бёдра и начала буквально трястись.

— Да, да, да! Помычи мне туда, — приказала Надя, посмотрев мне в глаза, — У меня такого ещё не было. Я сейчас кончать буду.

Пришлось мне напевать какую-то мелодию, но поскольку рот у меня был задействован, то раздавалось мычание, которое пробирало насквозь мою наездницу. Наденька вся извивалась и билась в конвульсиях, постепенно перемещая свой клитор на мой язык. Звуковые волны ей надоели, сейчас она хотела просто кончить.