Признаться, бывший выглядел шикарно, впрочем, как и все то, что было с ним связано. Шикарные квартиры, машины, шмотки и женщины. Высокий, статный, подтянутый. Темные каштановые волосы отлично гармонировали с глазами, наделенными редкой выразительностью. В них бился скицизм, который добавлял остроту. Редкая женщина не смотрела на него с интересом. Черное пальто до колен, синие джинсы и пенно белая рубаха с двумя расстегнутыми пуговками.

На его фоне Яна выглядела образцом девственности: большие голубые глаза, сверкающие нежностью, светлая кожа, припухлые розовые губки. Но вся эта внешняя маскировка падала шторой Большого театра, при близком знакомстве. У нее был острый язычок, не только в любовных баталиях, но и в жизни. Именно им она делала карьеру и совращала мужчин.

Он подошел к ней и провел тыльной стороной пальцев по щеке:

— Малыш, прости, не дуйся. Ты же знаешь, обстоятельства сильнее нас.

— Любезный, как можно дуться? Мы в какой стране находимся? Извольте выучить обычаи.

Но, от одного только прикосновения его руки, холодные мурашки побежали по телу, бередя воспоминания и поднимая из ила закрытый на ключ ларец их отношений.

« Может открыть на один день? Приобщиться к сладости, съесть пахлаву на обед, а потом с силой захлопнуть?» — такая мысль пронеслась в голове Яны за секунду, но она ее не отогнала, как назойливую муху, а начала лелеять дальше.

— Давай встретимся, как в старые добрые времена. Поговорим, посидим за чашкой горячего кофе. Чего бы хотела моя красавица еще? — пальцы провели по губам, остановились на нижней, стерли помаду одним движением, и он слизал ее с пальцев, глядя ей в глаза.

— Какой изысканный кавалер. Почему бы и нет. Завтра в шесть я буду у тебя.

— Жду не дождусь.

И они разошлись в разные стороны, чтобы завтра столкнуться вновь.