Его губы жадно впились в женские, и Маргарита Владимировна задохнулась от блаженства долгожданного поцелуя. Колени её подкосились, и она обхватила руками мужскую шею. Они были готовы для любви. Субботина это чувствовала по его горячему Дельфинчику, который с каждой секундой твердел, прижатый к женскому животу. У них не было больше сил стоять на ногах. Они упали на траву, за углом дома, в метре от старого ветвистого ясеня и, не размыкая объятий, продолжали целовать и ласкать друг друга. С лихорадочной поспешностью был сброшен с женских плеч атласный халат. Лучи солнца падали на загорелое тело Новоярова и Субботина закрыла глаза, чтобы не потерять сознания. Сквозь твердые мускулы женщина чувствовала стремительное биение мужского сердца, и судорожный трепет его тела. - Боже... Мы совершено не знаем, что творим...- в порыве экстаза, проговорила Субботина. - Ведь нас могут увидеть? Коля... Коля... Может не здесь... Ой... Коля... Что это со мной? Коля... Нет... Ущипни меня... Коля... Обнаженные тела сплелись. Обхватив ягодицы Субботиной, Новояров прижал женщину к себе. Она замолчала в сладостном предвкушении предстоящего мгновения. Молодой мужчина издал глубокий стон и дерзко вошел в неё. Она закричала в экстазе. Горло её сдавил ком, когда Новояров глубоко погрузился в раскаленную лаву женского тела. Она вцепилась в его бицепсы, отвечая на его настойчивые, торопливые движения. Волна экстаза захлестнула мужчину и женщину, и им казалось, что они превратились в еденное целое, и растворились друг в друге. Обессиленные и счастливые они еще долго лежали на траве с закрытыми глазами и мечтали, чтобы эти любовные порывы были как можно почаще. В памяти Субботиной всплыли все те мужчины, которые были рядом с ней. Она пыталась каждого их них сравнить с Новояровым, но сравнение было в пользу молодого, сильного, мужского тела. Мысль о том, что она не безразлична Николаю, пробуждала в её душе какое-то спокойствии.