в новый дом, который они только что купили взамен старого. Домик поменьше конечно старого, но им один много и не надо было, зато новый. И вот, перетаскивая в грузовую машину всякое барахло, я выронил из рук одну из картонных коробок. Вывалившееся содержимое из коробки я начал спешно собирать, но внезапно мой взгляд наткнулся на какие-то детские фотографии Алёны. Я вообще видел лишь две её детские фотографии, а тут целая стопка. Колебался я лишь мгновение. После чего всю коробку закинул в багажник своего Опеля. Сказать, что я испытывал, когда дома, оставшись один, стал разбирать то, что находилось в той коробке, это очень сложно. Любопытство, чувство вины, нетерпеливость – всё вместе. Я не понимаю, как так вышло, что всё это уцелело, зная, что жена обычно не хранит ничего лишнего, оставляет только нужное. Видимо, она просто забыла про эту коробку. Во всяком случае, она никак не могла ожидать и предвидеть, что я её найду. Там были письма подругам, поздравительные открытки родственникам, детские фотографии. Вот Алёна гуляет в парке с игрушечной детской коляской, вот она на Новогодней Ёлке, вот сидит за партой и перед ней букварь, вот прыгает со скалкой, вот она на море в купальнике, прикрывающим едва оформленные грудки, вот она у автобуса с ребятами её класса, вот её ебут двое сверстников … Стоп! Моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди! Вот это сюрприз! На чёрно-белой фотографии двое голых мальчишек, на вид 14-ти лет, имеют Алёну в ротик и писечку (потому что иначе не назовёшь её ещё тогда детские формы, кроме как уменьшительно ласково). Её глаза прикрыты, на лице застыла нега и ощущения получаемого удовольствия. И тут же ещё одна фотография, на которой она обнаженная лежит на кровати и, склонив голову набок, смеётся. Других таких фотографий не было. Опять пошли вполне приличные фотографии школьного возраста и несколько фотографий с родственниками. Там же лежали разные исписанные листы: сделанные женой рисунки дизайна женской одежды (скорее всего на школьный вып