— Как это по-другому?

— Ну, вот смотри, — я сделал глоток коньяка. — Ты мне симпатична, и то, что ты с кем-то встречаешься или не встречаешься, не делает тебя мене симпатичной для меня. А если, я тебе не интересен, то какая разница, скажем, есть у меня кто-нибудь или нет?

— Я знаю, что есть, — тихо сказала она.

— Есть, — я кивнул головой, — но это никак не отменяет того факта, о котором я говорил выше.

— Какого факта?

— Что ты мне симпатична! Очень! — это была легкая провокация, настоянная на коньяке.

Лиза наклонила голову, уставившись в пол. Короткая челка упала ей на лоб, и она смахнула ее рукой. Я подумал, что зря я это ляпнул, но было уже поздно.

— Ладно. Прости. Давай сменим тему, раз она тебе неприятна.

— У меня никого нет, — еле слышно прошала Лиза, не поднимая головы.

Ее признание прозвучало для меня неожиданно.

— Почему? — не удержался я. — Ты же красивая и не глупая.

— Не знаю, — еще тише сказала она. — Не получается почему-то.

Я накрыл своей рукой ее руку, лежавшую на столе. Лиза не стала убирать ее, а лишь подняла голову и сделала попытку улыбнуться. Поддавшись внезапному порыву, я наклонился к ней и поцеловал ее. Губы были мягкими и податливыми и пахли чем-то сладким. Оторваться от них я смог только тогда, когда в распахнувшуюся дверь бара ворвались шумные голоса, доносившиеся из хола. Пришли автобусы, нам пора было уезжать.

Встретились мы с Лизой на работе только после новогодних праздников, поздоровались как обычно, но я почувствовал, что в наших отношениях после того, невинного, на мой взгляд, поцелуя, замешанного на коньяке, что-то поменялось. Или мне это просто показалось? Что бестолку гадать, проще было проверить. Во время обеденного перерыва я на всякий случай договорился со своим приятелем Сергеем, чтобы он «сдал» мне на пару часов свою съемную холостяцкую квартиру, расположенную в пятнадцати минутах ходьбы от работы, и, подкараулив Лизу в коридоре, пригласил ее попить после работы кофейку и продолжить наш прерванный разговор. Я был готов к тому, что она откажется, и нисколько не расстроился бы, но она согласилась.