Встав со стула, она потянулась подрагивающими от волнения и возбуждения пальчиками к верхней пуговице, и стала расстёгивать их одну за другой, сверху вниз, расстегнув, одним движением сбросила её с плеч на пол. Лена глубоко вздохнула, так что грудь заколыхалась в так дыханию, повела плечами, подняла руки вверх, давая ему рассмотреть её большую упругую грудь с торчащими розовыми сосками. А потом одним слитным движеньем она забралась на стол и опустилась на четвереньки, грудь под собственным весом немного вытянулась к низу и стала выглядеть ещё больше, лена медленно двинулась вперёд, изгибая спинку, отчего её грудь мягко заколыхалась из стороны в сторону, сосочками почти доставая до стола. Она приближалась к судорожно дышащему, раскрасневшемуся Мише и чувствовала как внутри неё желание всё нарастает и нарастает, а по бёдрам начинает течь смазка, вытекающая из возбуждённой киски. Она приблизилась к Мише вплотную, встала на колени и выпрямилась, отчего её грудь слегка качнулась вверх, и опустилась с мягким шлепком, отчего на сосочках выступили капельки молока, а сами соски оказались прямо напротив его лица.

— Я покажу тебе ещё кое-что, — прошептала Лена, уже не контролирую себя от охватившей её животной похоти. Она соскочила со стола, в несколько шагов добралась до комнаты, на пороге сдёрнула с себя юбку, взяла в руки большой фалоиммитатор и бегом вернулась обратно. Сев на стол, она перекинула одну ногу через голову Миши, и поставила ноги по бокам от него, открывая ему вид на её гладкий лобок и набухшие влажные половые губы, которые раздвинули складочки кожи, и сами немного раздвинулись, открывая что-то розовое и влажно блестящее. Она поднесла к влагалищу фалоиммитатор и стала медленно его вводить, краем сознания удивилась тому, как легко он в неё проскользнул, видимо это было из-за сильнейшего возбуждения и диких гормонов в её крови, он входил в неё без сопротивления, легко раздвигая стеночки влагалища. Лена начала двигать и покачивать им, наслаждаясь ощущениями, возбуждение всё нарастало и она во весь голос стонала и жмурилась от удовольствия, позволяя похоти захлестнуть себя без остатка.