— Зато красивая. Не то что у меня.

— Мам, у тебя лучше!

— Вов, ну откуда тебе знать-то? Ты что, меня голой видел?

— Нет, мам, но вот же... не совсем голой, но... — вспомнил я сцену у реки.

— А, ну да, помню... Так лифчик на то и нужен, чтобы поддерживать грудь в выгодном положении. А без него... А у Женьки, смотри, и так...

Тут нашу познавательную беседу прервал звук заводящейся машины. В чистом деревенском воздухе растекся запах выхлопных газов. Двигатель рыкнул пару раз и выглядывающий из-за дома братьев зад их машины укатился из поля зрения.

— О, братья куда-то поехали... — прокомментировал я это.

— Это Мишка. — на автомате ляпнула мама.

— С чего ты взяла? Может Пашка.

— Ну может и он. Я не знаю. — исправилась она. — Ладно, пора мне.

Она спустилась вниз. Я переждал возникшую там суету, связанную со сборами и услышав как хлопнула входная дверь скатился по лестнице. Подскочив к печке чертыхнулся, вернулся обратно, откопал из сумки бинокль и снова занял позицию на печи.

Торопился я зря. В доме братьев пока еще никто не появился. Не знаю, где мама была все это время, но я уже начал подумывать что проиграл вчистую и все интересное происходит где-то в другом месте. В этот момент в окне напротив что-то мелькнуло и я поднес к глазам бинокль.

В комнате были мама и Пашка. Мама с любопытством оглядывалась, изучая интерьер. Пашка обнимал ее сзади, целуя в шею и пытаясь раздеть. Сегодня она не сопротивлялась и очень быстро осталась в красивом светло-фиолетовом белье, сплошь состоящим из кружев. На этом Пашка приостановился и разоблачился сам, сразу и полностью, с торчащим готовым к бою членом. Маму это не испугало, она даже потрогал его за этот предмет, а вот потом Пашка увлек ее за собой в сторону кровати, в недоступное для наблюдения место. Я чуть не застонал от досады.

Насколько мог я сдвинулся в сторону, вжавшись в стену. Так было видно кусочек кровати примерно с полметра. Сначала там появилась мамина голова лицом вверх, потом над ней нависла Пашкина. Его губы прижались к маминым и стало заметно, что кровать ритмично покачивается. Пока я пытался представить, что происходит в невидимой мне области, обе головы исчезли. Пашкина тут же появилась снова, лицом вверх. Мамы видно не было, но кровать снова закачалась. Воображение тут же дорисовало невидимый фрагмент. Кровать раскачивалась все сильнее и сильнее, но вдруг Пашка пропал из виду. Снова появилась мама, опирающаяся на руки. Раком — догадался я. Судя по тому как она раскачивалась от Пашкиных толчков тот очень старался. Я смотрел на это и страшно жалел что не вижу всей картины. Это, однако, не мешало мне онанировать. Мама вновь пропала, на этот раз надолго. Наверное закончили — решил я. Подтверждая мою догадку они вышли в центр комнаты, к разбросанной одежде. Мама была уже в трусах и лифчике, снова не дав мне возможности посмотреть на нее без одежды. Пашка, болтая висящим членом, помог ей одеть платье, поцеловал на прощание и проводил до двери.

Я застегнул штаны и поплелся к себе на чердак, размышляя о том, что сегодняшний день — явно не мой. Вроде бы, с одной стороны, все видел и могу рассказать когда и что они там делали, но в то же время не видел своими глазами ничего. Даже подрочить толком не смог.

Обратно мама вернулась быстро. Я едва успел подняться наверх.

— Вов, ты здесь? — услышал я ее голос, веселый и довольный.

— Здесь!

— Ты не помнишь, у нас вода в душе есть?

— Должна быть. Я утром натаскал.

— Отлично!

Мама быстро переоделась в халат и побежала на улицу мыться. Я спустился вниз. По комнате была разбросана ее одежда. Трусики лежали у самой двери. Я поднял их. В промежности расплылось большое влажное пятно. В нос ударил запах женщины и мужской спермы. Мой член обрел каменную твердость. Я колебался всего несколько секунд, а затем извлек его из штанов и прислушиваясь не скрипнет ли дверь лихорадочно заработал рукой. Когда мамины трусики приняли на себя еще и мое семя я постарался положить их на то же место где взял и тихонько убрался к себе. В то, что она заметит следы моего преступления я не верил. Не станет же она и