- Ты что? как это? – но сердце заколотилось от сумасшедшего озорства, а Вадик уже коснулся кистью моей груди, покрасив её низ в голубой цвет. Жуткая нелепая мысль, что на покрашенную грудь нельзя будет ничего надеть – испачкается... но я не протестую слишком активно, а только держу Вадика за руку, а он говорит – не мешай творческому процессу, и продолжает красить мои груди. Сосков он и сейчас тесняется коснуться, но я понимаю, что рано или поздно это произойдет. И этого очень хочется. Я начинаю нести какую-то чушь, а мысли мои заняты мыслью – когда?

И вот это момент наступает: груди и часть плеч закрашены, на мне – подобие купальника; Вадик обмакивает кисть в краску и касается моего соска. О, он красил его куда дольше, чем требовалось. Затем – другого, - и смотрит не на «холст», а мне в глаза.

Я тогда была близка к оргазму. Он не наступил в тот момент, но снизу я была мокрая, как во время сеансов мастурбации. Самое удивительное, что я продолжала болтать всякую чепуху, пытаясь заглушить голос стихии, раздиравшей меня на части.

Потом Вадик нарисовал петли на спине и плечах, долго и кропотливо рисовал разноцветный узор... я чувствовала в прикосновениях его кисти большую нежность, - а когда он касался сосков – вздрагивала и делала вид «ничего особенного». Время от времени он целовал меня – нежно, застенчиво.

Наконец творение было окончено, и я приглашена к зеркалу. То, что я увидела, меня поразило: полная и абсолютная иллюзия настоящего купальника! Вадик – волшебник!

Я наговорила ему кучу искренних комплиментов – и замерла в нерешительности.

А он говорит:

- Да, но за цветовую гармонию Вашей комбинации, мадам, ни один кутюрье не даст и дохлой кошки.

На мне – золотисто-красные плавки, а нарисованный Вадиком ... купальник выдержан в «морских» бело-зеленовато-голубых тонах.

Я, кокетка эдакая, говорю: «перерисуйте в тон плавкам, маэстро», но маэстро на это сказал то, чего я ждала и боялась:

- Нет, искусство священно и неприкосновенно. Мы поступим проще.

С этими словами он взял меня сзади за голову, стал целовать (успокаивающе), а другая рука его залезла мне под плавки. На попу, разумеется – ТУДА он сразу побоялся залезать. Я опять возражала без особого напора, но под поцелуями его обмякла... (в голове вертелась сладкая мысль «у тебя ведь голая грудь, голая, голая, голая») ...а он, продолжая меня целовать, обеими руками начал медленно спускать с меня плавки.